В конце Джон умрет / John Dies at the End (США, 2012 премьера, реж. Дон Коскарелли)

Приходилось ли вам такое встречать, но в детских коллективах довольно популярно развлечение "рассказчик". Какой-нибудь малыш с хорошо подвешенным языком начинает невероятную повесть о необычайном, и все с большим интересом ждут, как фантазёр выкрутится из ловушек собственного сюжета. Мне приходилось бывать "рассказчиком", личная ораторская вершина - нетривиальная сага о белом коне-гипнотизёре, который бегал вдоль берегов Амура и обращал в каменные столпы советских пограничников. Не помню, зачем лошади такие хлопоты, но разбираться с инфернальной скотиной прислали лучшего спецагента из самого Кремля. После длительного и красочного живописания мытарств местного населения, удручённого обилием каменных погранцов, мне пришлось очень быстро выдумать финал, потому что обед в школьной столовке закончился и требовалось освободить свою благодарную аудиторию для новых учебных подвигов. Надо ли объяснять, что скоропалительно притянутый за уши финал не потрясал воображение и канул в Лету. Зато белую тварь-гипнотизёра на высоких берегах Амура помню по сей день. Такова сила концепта: хороший концепт не требует логической завершённости.
Досматривать "В конце Джон умрёт" до финальных титров совершенно необязательно. Момент перехода недурственного концепта в скоропалительный финал определяется безошибочно.
До некоего места нифига не понятно, но здорово. Концепт. Нарушение причинно-следственных связей. Хаос. Обещание. Почти как карпентеровский "В пасти безумия" для новичков.
Дальше как бы понятно, но муторно и вторично. Автор намекает аудитории, что пора расходиться. Но это автор старого доброго "Фантазма", и до финальных титров ждёшь, что... Наверное, что как сценарист Коскарелли в этот раз окажется посмелее, чем как режиссёр.
А одноименный роман Дэвида Вонга я, конечно, не читала.