В любом случае, с корабля современности так запросто не сбросишь фильм Роберта Уайза с Энтони Хопкинсом в главной роли. Придётся что-то решить, хотя бы для себя.
Итак, мы имеем качественное зрелище на тему переселения душ, если вам близка эта тема, или на тему раздвоения личности, если вы ближе к позициям Российской академии наук. Посреди Нью-Йорка вполне благополучных родителей одиннадцатилетней Иви маниакально преследует некий Энтони Хопкинс. Он утверждает, что в Иви реинкарнировалась его трагически погибшая в огне дочурка Одри Роуз и на этом основании требует предоставить ему половину прав отцовства. Обалдевшие родители Иви отпинывают придурка, но у девочки внезапно развивается психическое отклонение. Малютка Иви снова и снова в беспамятстве мечется по "горящему" дому и зовёт папочку, а на ладонях проступают стигматы ожогов. Торжествующий Энтони Хопкинс моментально пользуется случаем, представая в глазах перепуганной матери ребёнка спасителем и последней надеждой.
Казалось бы, сценарист Фрэнк Де Фелитта заложил в свой сценарий все составляющие, чтоб разумно объяснить происходящее. В начале фильма есть эпизод, в котором Иви могла узнать от персонажа Хопкинса подробности гибели его дочери, т.е. быть запрограммированой волевым маньяком на определённые действия. Мать девочки предстаёт сложной, творческой натурой (фотохудожница), способной поддаться на всякую мистику. Отец ребёнка, наоборот, ординарно усат и яппиобразен, то есть идеален для потери контроля в сложных этических ситуациях.
Даже ранее имевшие место случаи ожогов Иви находят разумное объяснение в том, что все эти случаи происходили именно тогда, когда мать ребёнка была занята на кухне выпеканием ударной дозы печенек к детскому празднику и не следила за гиперподвижной пигалицей. То есть, созданы прекрасные условия для бичевания склонности сограждан к моральной панике, умножению сущностей и поиску чёрных кошек в тёмных комнатах.
Но судя по фильмографии сценариста Фрэнка Де Фелитта, певца парапсихологии и прочей фигни, лёгких путей авторская команда не искала. Я глядя в экран супилась и раздумывала, что сказали бы парни из РАН о творящихся безобразиях, а Роберт Уайз уже в хорошем темпе выводил фильм на финишную прямую - воспевание индуизма. Но задолго до финала Хопкинс проникновенно произнёс: "Вы не верите? А 700 миллионов индусов в это верят!", - и на ржач здесь не пробьёт только того, кто не в курсе, что миллионы мух не могут ошибаться. Из персонажа Хопкинса получился заботливый, любящий папаша, для которого, тем не менее, важнее втянуть в свою индуистскую секту побольше народу, чем соблюсти интересы одного конкретного ребёнка. Правда, сами Уайз и Де Фелитта, очевидно, полагали, что заняты пропагандой жизнеутверждающего религиозного учения.
